— Учитывая ваш опыт и то, с чем вам довелось сталкиваться в последнее время, верите ли вы в надежность и достоверность заключения спецслужб Запада о применении Асадом химического оружия?
— Существующие свидетельства определенно подтверждают версию о применении химического оружия. Кроме того, косвенные доказательства указывают на то, что режим Асада прибегает к использованию таких вооружений.
Тем не менее раз уж страны Запада требовали проведения инспекций ООН — а Сирия согласилась с этим, и инспекторы уже работают там — всем нам следует вначале дождаться отчета инспекторов, и лишь затем переходить к действиям.
Мы уже сталкивались с этим ранее — политические решения принимаются до завершения должной правовой процедуры.
— Это эхо ситуации в Ираке при президенте Буше?
— В определенном смысле да. Тогда американцы и их союзники тоже просили проведения инспекций в поисках оружия массового уничтожения. Они тоже заявили: «Пустяки, у нас достаточно доказательств, чтобы действовать самостоятельно. Мы — мировой жандарм. Наше общество требует немедленных действий!»
Я не согласен с заявлением США о том, что Сирии уже «слишком поздно» начинать сотрудничать. Это — слабое оправдание решения о начале боевых действий.
Еще в марте прошлого года Запад был удовлетворен инспекциями на предмет использования химического оружия. Так почему сегодня они не могут снова подождать? Всего через месяц — когда будут точные результаты образцов тканей, мы с полной уверенностью будем знать, какой именно тип химического оружия был применен, кто именно обладает этими вооружениями.
— Но сегодня в роли мирового жандарма выступает президент Барак Обама, а не Джордж Буш?
— Да. Совсем недавно он был единственным, кто говорил о международно-правовом признании. Меня это воодушевляло. Но теперь, боюсь, сиюминутные политические соображения подталкивают его в том направлении, которое мы уже видели ранее в США.
Британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, судя по всему, тоже не слишком переживает по поводу международно-правового признания. И на этот раз точно так же ведут себя и французы.
Что касается их всех, то в данный момент совершается преступное деяние, и потому они сейчас должны прикрыть его тем, что называют «возмездием». Я не понимаю, за что они мстят? Оружия против них никто не применял. Жаждать ответного удара могут только повстанцы.
Если цель в том, чтобы положить конец нарушению международного права и провести профилактическую работу в отношении всех, кто владеет химическим оружием, переход к боевым действиям — не дожидаясь отчета инспекторов ООН — это не тот путь, который следовало избрать.
Это действия международного жандарма, а не поборника международного права.
— Известно ли западным спецслужбам, где именно находится химическое оружие? Насколько оно уязвимо? Будет ли эффективным удар с воздуха?
— Ну, местонахождение оружия известно израильтянам. Но у практики нанесения удара крылатыми ракетами по таким арсеналам, как я это понимаю, есть побочное явление — в результате химическое оружие может быть распылено вокруг места нанесения любого удара.
— Каковы последствия очередного решения США и их западных союзников о переходе к подобным действиям без санкции ООН? Косово, затем Ирак, потом Ливия. Теперь, судя по всему, этот список пополнит Сирия.
— Интервенция в Косово проводилась с одобрения НАТО. Этого было недостаточно. Я не думаю, что разрешение НАТО соответствует нормам международного права. Для этого необходима санкция Совета Безопасности.
В случае с Ираком администрацию Буша вообще не волновало мнение ООН. Они просто начали действовать — вместе с британцами и несколькими другими союзниками. Они проявили совершенно наплевательское отношение к ООН.
Я помню, как Джона Керри, сегодня занимающего пост госсекретаря США, тогда бывшего сенатором, в то время высмеивали за слова о том, что США следует дождаться результатов инспекции ООН и одобрения на подобные действия.
Обама в своем выступлении нобелевского лауреата — на фоне иракской войны — также говорил о недопустимости ведения боевых действий против любых государств без санкции Совета Безопасности ООН. Полагаю, так было нужно тогда, теперь все иначе.
В случае с Ливией санкция Совета Безопасности имелась, но трактовалась она крайне вольно — в полном отрыве от ее главного смысла: защиты гражданских лиц от грядущих боевых действий по свержению Каддафи.
— Но россияне и китайцы никогда не дадут согласия на применение военной силы против Сирии, так зачем тогда вообще пытаться пройти по процедуре ООН?
— Россияне и китайцы говорят о том, что хотят проведения «честных и профессиональных инспекций» в Сирии. Иранцы их в этом поддерживают. А ведь в этом вопросе у них есть серьезный интерес — иранцы более всех в мире пострадали от химического оружия, примененного в ходе их войны с Ираком во времена Саддама.
Они не станут закрывать глаза на использование химического оружия их друзьями из Дамаска.
С моей точки зрения, шанс добиться всемирного осуждения Сирии в Совете Безопасности — в том числе и со стороны России, Китая и Ирана — совершенно реален, если результаты инспекций подтвердят подозрения.
— Но ведь они никогда не дадут согласия на применение военной силы?
— Китай и Россия не согласятся на боевые действия. Это действительно так. Но давайте зададимся вопросом: какой вид боевых действий вообще возможен, и какие результаты он способен принести? Итоги удара крылатыми ракетами по предполагаемым арсеналам в Сирии будут ничтожными, а, возможно, и вообще нулевыми.
Вспомним карательные удары президента Клинтона — крылатыми ракетами в 1998 г. по хорошо известным тренировочным лагерям террористов в Афганистане и по фабрике в суданском Хартуме, якобы производившей нервнопаралитический газ. Эти булавочные уколы в Афганистане никак не помогли остановить Аль-Каиду. А Хартум вообще оказался полным провалом — там находился фармацевтический комбинат.
Если смысл вступления в боевые действий только в том, чтобы «наказать» Асада ради удовлетворения общественного мнения и СМИ — вообще без ознакомления с отчетом инспекторов ООН, этот день станет трагедией для международного правопорядка.
