Aleks написал(а):
Переиграй 1-ю Иракскую )))
Это к "Максиму Калашникову".
Aleks написал(а):
Или наоборот - что в разы сложнее - опиши - почему ещ ни один из прогнозов отечественных дивано-специалистов патцеотов в том, что янки умоются кровью - не сбылся. Что в 91-м, что в 2001 и 2003. Опиши что такое армия, которая готовится к войне завтрашнего дня.
Согласен с тем, что это в разы сложнее по крайней мере для меня, поскольку причины этого вижу не в технике, а политике.
Добавлено спустя 11 минут 37 секунд:
Маленькое продолжение "нашему ответу Т.Клэнси"
Хан-Мюнден. ФРГ
-Все эти черотвы лампочки как иллюминация на 7 ноября! – комдив Ткач в бинокль смотрел на противоположный берег, до которого оставалось несколько километров. В пример русским, уличное освещение немецких городов и деревень было идеальным и включилось как обычно с наступлением сумерек. Это был хороший признак – значит, за прошедший день танкистам генерал-майора Ткача удалось навязать противнику столько задач, что он просто забыл или не успел позаботиться о светомаскировке. Но то, к чему готовилась дивизия, лучше всего делать в полной темноте. В это время в полсотни километров ниже по течению на атомной электростанции в Карлсхафене в целях безопасности прекратили работу и заглушили реакторы. Вся речная долина погрузилась во мрак.
Вчера Первая танковая перешла в наступление из района Хелигенштадта. Это было не самое лучшее место зажатое с двух сторон между хребтом Тюрингенского леса и горным массивом Гарц. Такой рельеф ограничивал выбор направлений удара и сковывал маневр. Но вскоре все изменилось. Первоначальным броском по широкому и удобному Кассельскому проходу три дивизии - первый эшелон армии - молниеносно вышли на участок федеральной автомагистрали, рокадой проложенной через всю страну от Гамбурга до Мюнхена. Здесь она проходила наиболее близко от линии государственной границы. Прорыв внес элемент неопределенности и в без того тяжелую обстановку, сложившуюся для противника к исходу первых суток войны. Куда теперь повернет поток русских танков? На юг на Кассель, или на север на Ганновер? Пересекая автобан, советская армия ударила прямо на запад.
Хан-Мюнден стоит в том месте, где реки Верра и Фульда сливаются в Везер. Достигнуть рубежа по этой реке было ближайшей задачей для 6-й гвардейской ордена Ленина Киевско-Берлинской Краснознаменной танковой дивизии, продвинувшейся на сорок километров вглубь вражеской территории. На въезде в город ее головной полк натолкнулся на стену шквального огня. До этого момента гвардейцы имели дело только с немногочисленными подразделениями войск прикрытия в полосе обеспечения неприятеля, а сейчас вышли к первой линии его обороны, проходящей по левому берегу Везера.
-Хан-Мюнден обойти, - решил генерал-майор Ткач и приказал командиру 44-го танкового полка:
-Сворачивай с шоссе и жми по этому проселку по направлению вот на эту, как она там называется, деревню. Давай действуй, танки грязи не боятся! – Деревня домов в тридцать называлась Бибен. Рядом горел лес, и в свете пожара было видно как мечутся какие-то тени. «Гражданские пытаются перебраться на другой берег, - догадался Ткач. –Наверное, местные жители из поселка. Хрен с ними…» Практика советского военного искусства базировалась на прочной основе фундаментальной теории «Глубокой операции» - неожиданного массированного вторжения танков на огромную глубину. Поэтому боевая задача 6-й дивизии как и всей армии в целом заключалась не в захвате территории или населенных пунктов, но в стремительном прорыве высокоподвижных танковых соединений и на оперативный простор в глубоком тылу врага. А для этого необходимо с ходу и на широком фронте внезапно форсировать Везер в верхнем течении пока противник не создал прочной обороны по его западному берегу. Замыслом армейской наступательной операции тактическую внезапность преодоления этой водной преграды предполагалось обеспечить маскировкой ее подготовки в темное время суток. Уже через пять часов вся дивизия в полном составе должна оказаться за Везером. Но летние ночи коротки, и поэтому генерал-майору Ткачу и его подчиненным нужно спешить.
Комдив распорядился переместить командный пункт севернее вслед за боевыми
порядками передового полка.
-Сообщить в штаб армии о смене месторасположения.
-Товарищ генерал-майор, местность в полосе наступления еще не очищена полностью от сил противника, - предостерег командир комендантского взвода, опасаясь что ночью им могут устроить засаду.
-Вот ты и защитишь нас, старший лейтенант, - Михаил Ткач привык руководить боем, видя его своими глазами.
В отличии от западных армий, управление советских войск было компактным, но эффективным. Командование и штаб советской дивизии – это один генерал и тридцать офицеров плюс связь да охрана. Все они размещались на нескольких командно-штабных машинах и бронетранспортерах и передвигались наравне с танками. В их высокой подвижности заключалась неуязвимость и устойчивость управления в бою.
Фульда. Федеративная Республика Германии.
11-й бронекавалерийский полк выполнял свою задачу в зоне прикрытия корпуса при несоизмеримом превосходстве противника. Разведчики и танкисты нанесли ему болезненные удары, но для огромной массы советских войск они оказались не опаснее комариного укуса и не задержали их стремительного наступления в приграничной полосе. В этом не было вины американских солдат. Они профессионально исполнили свой долг, но театр военных действий не был подготовлен в инженерном отношении для ведения обороны. Здесь не было заблаговременно оборудованных оборонительных, отсечных и ложных позиций и рубежей; не было установлено гигантских минных полей, километров колючей проволоки и хитроумных заграждений; не было непроходимых завалов и зон разрушений, глубоких противотанковых рвов и частокола железобетонных надолбов. Всего этого не было, также как и не было мощной глубокоэшелонированной оборонительной линии позади них. Зато здесь была развитая сеть многополосных дорог, мостов, виадуков и прочих элементов транспортной инфраструктуры, необходимой для обеспечения быстрого продвижения войск.
Причиной тому была новейшая история. В 1945 году поверженную в войне страну победители поделили на зоны оккупации, разрезав ее поживому. Затем эти зоны стали Восточной и Западной Германиями, и граница между ними прошла прямо посередине некогда единого государства. Не так просто создать полосу отчуждения и многочисленные фортификационно укрепленные районы на густонаселенной местности в самом центре Европы. Это потребовало бы от немцев колоссальных затрат, еще больше времени и, самое главное, навсегда похоронило бы идею объединения Германии, которой грезили целые поколения западногерманских политиков. Теперь за это пришлось расплачиваться кровью союзных войск НАТО.
Понеся тяжелые потери, к концу первого дня войны американские подразделения оказались расчлененными и блокированными в тылу русских. Фактически, 11-й полк был разгромлен и его командир решил вечером разыграть ва-банк свой последний козырь. Он бросил в бой вертолетный противотанковый резерв, рассчитывая с помощью суперсовременной техники переломить его ход в свою пользу.
Батальон армейской авиации располагал 26 новейшими штурмовыми вертолетами АН-64А «Апач» с системой противотанковых управляемых ракет «Хеллфайр». Полигонные испытания показали, что каждая такая машина способна уничтожить до десяти единиц вражеской бронетехники за один вылет. Поэтому батальонный командир «Апачей» собирался выбить целую танковую дивизию русских. Этой ночью состоялся их первый боевой дебют.
Спустя всего лишь час стало совершенно очевидно, что дебют полностью провалился. Не нанеся никакого урона советским войскам, было потеряно несколько машин, причем не столько от вражеского противодействия, сколько от неспособности экипажей вертолетов пилотировать «Апачи» в темное время суток в условиях горно-лесистой местности.
Сообщить об этом в штаб корпуса не было никакой возможности. Личный состав центра управления боевыми действиями полка вчера полностью вырезала диверсионная разведгруппа. Мобильный передовой командный пункт был менее уязвим благодаря своей подвижности, но за ним тоже шла охота. За сутки он несколько раз перемещался с места на место и всегда вовремя. Каждый раз, когда командно-штабные машины М577 снимались из расположения, по позиции наносился огневой удар. Русские опаздывали совсем не намного. Утром везение кончилось, и штаб полка накрыло ракетным залпом, наведенным по данным радиоразведки.
С этого момента организованное сопротивление прекратилось. Американцы небольшими группами пытались просочиться к своим, пользуясь разрывами между танковыми клиньями русских и отсутствием сплошной линии фронта. Среди немногих уцелевших был экипаж танка сержанта Маккоя. За ночь, петляя по проселкам, они добрались до окрестностей Фульды – города, который стал почти родным за время квартирования еще при мирной жизни. Местные жители показали дорогу, известную только им. Один фермер залил в танк солярки из своего трактора.
-Когда вы вернетесь? –спросила напоследок пожилая немка, накормившая солдат горячим. Терри Маккой очень хотел сказать ей что-нибудь ободряющее, но в голове крутилось только одно слово: «Никогда».
Утром танкисты вышли к переднему краю зоны военных действий. Еще затемно началась артиллерийская канонада. На рассвете передовые части американской 3-й механизированной дивизии столкнулись лоб в лоб с боевым охранением и авангардами 2-й танковой армии. На огромном пространстве завязался высокоманевренный встречный бой. Противостоящие войска находились в постоянном движении, стараясь упредить неприятеля в занятии рубежей, выгодных для развертывания и ввода в сражение своих основных сил. Маккой выжидал, пока танковый бой сместится к западу, чтобы проскочить два километра по пшеничному полю.
-Давай, жми! –водитель рванул прямо по озимым посевам вперед. Маккой знал, что в лесополосе на том краю поля находились в засаде американские танки. Он пытался выйти на связь с ними, но «Абрамсы» предпочли сначала открыть огонь. Совсем рядом бронебойный снаряд вырвал из пашни клочья земли.
-Мазила чертов! –орал наводчик Эндрюс. –Засадить бы тебе подкалиберным!
-Не стреляйте, не стреляйте! Вы что не видите, мы – свои!? –кричал по рации Маккой, а механик-водитель гонял по полю зигзагами пока огонь не остановился.
-Кто вы, черт возьми!? –наконец, раздалось в наушниках. Американскую версию английского языка трудно с чем спутать, и Маккою было приятно снова слышать его в эфире.
-Командир танка сержант Маккой. Армия США, -он назвал свой личный номер. –Мы так рады встретить вас, парни.
-Откуда вы?
-2-я разведрота 1-го батальона 11-го полка. Мы проскочили сюда от самой границы у Боссероде.
-Ни хрена себе.
-Именно так, приятель.
-А ты знаешь, приятель, что из 1-го батальона никто не уцелел?
-Как!?
-Именно так.
-Прекратить радиопереговоры! –оборвал их голос командира. –Сержант Маккой, я – офицер Джонс. Вы находитесь справа от меня. Займите позицию позади.
-Да, сэр.
Танк замер среди деревьев и открыл люки.
-Джонни, будь на связи и веди наблюдение. Сэм, поверишь состояние машины, а ты, Тони, займись маскировкой. –Отдав распоряжения, Маккой представился командиру Джонсу.
-Вы временно включаетесь в состав моего подразделения до дальнейших указаний командования, -сказал он. –Здесь я собираюсь устроить ловушку, когда отвлекающая группа вытянет за собой русских на это поле. Мне нужен каждый танк.
-Да, сэр, это хорошая позиция для стрельбы прямой наводкой.
-Вы имели огневой контакт с противником? Какой расход боезапаса?
-Мой экипаж уничтожил два танка, сэр. Снарядов пока хватает, а вот топлива мало… Скажите, сэр, вам что-нибудь известно о моем батальоне?
-Нет, мне ничего не известно, -соврал Джонс. –Идите к своим людям, сержант.
-Сэр, здесь дивизия переломит Ивану хребет? –обернувшись, спросил Маккой.
-Да, -помедлив, ответил командир.
Офицер Джонс знал, что это не так. Вчера только одна бригада 3-й дивизии успела пройти маршем из Вюрцбурга на север через горный хребет Шпессарт. Затем русские высадили там крупный воздушный десант, и теперь основные силы дивизии должны сбросить его с перевалов прежде, чем поддержать в бою свои передовые части. В такой обстановке лично Джонс предпочел бы мобильную оборону, изматывающую противника, но командование 7-го армейского корпуса требовало продолжать наступление. В штабе Центральной группы армий планировали на франкфуртском направлении отсечь фланговым ударом с юга сверхмощную танковую группировку противника у самого основания прорыва, отрезая ее от своих тылов. Но для этого необходимо сначала разгромить во встречном сражении две русские дивизии. Джонс не был уверен, что из этого выйдет при таком раскладе сил.
Добавлено спустя 2 часа 26 минут 49 секунд:
Корбах, Федеративная Республика Германии
Летчики сильно нервничали. Их послали на первое задание, даже не объяснив толком, что нужно делать. Пара американских штурмовиков А-10А «Тандерболт» неслась над водохранилищем Эдерштау всего в пятнадцати метрах от зеркала воды. Лишь только это спасало их от убийственного огня русских зенитных ракет. Но для применения своего оружия им надлежало «подпрыгнуть» вверх, на какое-то время оказавшись в зоне поражения. Поэтому летчики нервничали и тянули до последней минуты. Только напротив Азеля они повернули на север и начали неизбежный набор высоты. Чтобы не быть сбитыми, им надлежало свалить бомбовую нагрузку на цель всего за несколько секунд и затем быстро соскользнуть обратно вниз к спасительной поверхности земли. Под крыльями А-10А несли сбрасываемые кассеты системы дистанционного минирования местности «Гатор». Штурмовикам предстояло «накрыть» минным полем боевые порядки русских, весь день упорно рвущихся на Корбах. Сейчас только это хоть на какое-то время могло остановить их танки, чтобы дать немецкой мотопехоте возможность перегруппироваться и избежать глубоко охвата ее оголенных флангов. Как и предполагалось, «Бородавочники» появились над целью неожиданно и тут же сбросили кассетные бомбы SUU-64/B, корпуса которых лопнули, и набегающий встречный поток воздуха развел в стороны сотни противотанковых и противопехотных мин. Пилоты не хотели оставаться в зоне поражения с земли дольше, чем необходимо, и уже через пять секунд облегченно вздохнули на малой высоте в относительной безопасности. В наушниках прекратилось зловещие пищание системы оповещения о ракетной угрозе – вражеская войсковая ПВО так и не успела открыть зенитный огонь. Дело было сделано, и теперь нужно возвращаться на свою базу Рамштайн и надеяться, что по пути домой их не подберут красные «Фалькрумы».
Однако это было не совсем так. Низкая облачность и дым от частых пожаров в сумеречном свете уходящего дня так размазали картину наземных ориентиров, что летчики ошиблись с выбором боевого курса. Они сбились с истинного направления атаки где-то на километр, и вместо русских танков их удар пришелся по длинной колонне беженцев из Вальдека. К счастью для своей психики, штурмовики не видели того, что они сотворили с огромной толпой обезумевших от страха людей, вдруг оказавшихся посреди поля, густо засеянного минной смертью.
С расстояния километра за три комбат Ильин наблюдал происходящее в триплексе командирской башенки своего Т-80.
- Мудаки, - совсем беззлобно он обозвал действия натовской авиации, употребив для этого только русским понятное слово. Майор не испытывал особого сочувствия к страданиям местного населения. Его куда больше волновал вопрос, где, иху мать, все это время были и полковые, и дивизионные зенитчики? На будущее для себя он выводы сделал. Спасибо американцам за то, что этот урок усвоен не на собственной шкуре.
- Все-таки эти янки муда…
- Угол рощи, вправо 10 – колонна танков! – комбат внезапно услышал голос наводчика в ТПУ. Командир батальона примкнул к окулярам перескопического прицела, наводя прецензионную оптику в указанном направлении. Плохо видно… Тресясь по пыльной грунтовке в обход Азеля, из-за поросшего молодым ельняком холма вытягивалась колонна бронетехники, издали похожая на каких-то жутких насекомых вроде жуков с огромными рогами, гуськом ползущими друг за другом. Разглядеть их получше не удавалось из-за расстояния и их зелено-коричневой камуфлирующей окраски, которая деформировала контуры далеких целей. Но они угрожающе приближались – их выхлоп двигателей стал черным от неуспевшего сгореть на форсаже топлива. Не дожидаясь приказа, батальон с ходу перестроился в боевой порядок.
- Ясень-11, я – Береза-10, к бою! В направлении ориентир 5, роща «Круглая», в боевую линию! – по батальонной радиосети было слышно, как командир первой роты ставит задачи своим подразделениям.
- Держать интервал…
Десять танков первой роты развернулись на противника. Вторая рота широким крюком с боку обходила поле предстоящего боя, чтобы не ввязываться в стычку с врагом и устремиться дальше на запад.
- Бронебойным, угол рощи «Круглая», вправо 15 – танк…
Ротный резерв батальона готовился с марша нарастить усилия первого эшелона.
- Дальность – 2000, с ходу….
Далее должна была прозвучать команда «огонь». Но в этот момент комбат Ильин сфокусировал свой прицел на максимальном увеличении.
- Да это же наши восьмидесятки! - заорал он.
Он тут же переключил рацию «Абзац» на передачу:
- Отставить, не стрелять! – волнуясь, майор забыл о кодировке радиопереговоров, но сразу поправился. – 10-й, я – Береза первый, огня не открывать! Не стрелять, это же наши!
Если имеешь с техникой долгое время, как, например, комбат Ильин, с танками, то начинаешь воспринимать их как живых существ. Поэтому по каким-то необъяснимым признакам майор знал, что первая рота услышала его приказ еще до того, как ее командир дал подтверждение по «Абзацу».