не знаю, был ли этот материал или нет, но считаю что почитать его будет интересно. воспоминания генерала Лобова:
Добавлено спустя 1 час 52 минуты 13 секунд:
За строкой официальных сообщений
Поскольку события, о которых пойдет речь, долгое время оставались "белым пятном" в нашей истории, напомню, что война в Корее началась 25 июня 1950 года вооруженным столкновением крупных группировок сухопутных войск КНДР и Южной Кореи. Ему предшествовали многочисленные пограничные инциденты и стычки. В это время иностранных войск, кроме небольшого числа военных советников, на Корейском полуострове не было. Оба правительства - КНДР и Южной Кореи - провозгласили себя "единственно законными" представителями всего корейского народа. Поэтому, независимо от того, кто начал боевые действия, конфликт на первом этапе носил характер гражданской войны. Важно заметить, что она была развязана в период разгара "холодной войны", в тот момент, когда США уже потеряли монополию на атомную бомбу.
В тот же день, когда началось вооруженное столкновение, состоялось заседание Совета Безопасности ООН, на котором США обвинили КНДР в агрессии. Представитель КНДР в свою очередь заявил, что зачинщиком войны является лисынмановское правительство Южной Кореи. Постоянный представитель СССР в Совете Безопасности Я.Малик в этом и последующих заседаниях, где обсуждался корейский вопрос, не участвовал в знак протеста против присутствия в Совете гоминьдановца, занимавшего место законного представителя Китайской Народной Республики.
Пока не возможно судить, насколько этот бойкот способствовал восстановлению справедливости, но на события в Корее он повлиял отрицательно. СССР тогда не воспользовался правом вето, что позволило США добиться фактического одобрения своей интервенции в Корее, а затем и вообще прикрыть ее миротворческим флагом ООН.
Через трое суток после начала боевых действий северокорейцам удалось одержать крупную победу и войти в Сеул. Лисынмановское правительство бежало на юг. В это время и произошла интернационализация конфликта. В Корее высадились сухопутные войска США (авиация и флот американцев участвовали в войне практически с самого ее начала). Наступление армии КНДР замедлилось, хотя в направлении Пусана и Тэгу наметился определенный успех. Под контролем лисынмановского правительства оставался небольшой клочок территории - так называемый пусанско-тэгуский плацдарм.
4 июля силы вторжения США были объявлены войсками ООН. К "походу против коммунизма" присоединились еще 15 государств. Однако их солидарность носила символический характер, поскольку главную силу союзников составлял американский военный контингент, а главнокомандующим войсками интервентов был назначен небезызвествнй генерал Макартур.
Тем временем война в Корее приобретала все более тяжелый, трагический характер. США и Южная Корея сосредоточили против 70-тысячной армии КНДР на пусанском направлениии вдвое большую группировку. 15 сентября США высадили с моря в районе Сеула 10-й бронетанковый корпус и перешли в контрнаступление. Основные силы северокорейцев попали в окружение, понесли большие потери в живой силе, практически полностью лишились артиллерии и танков. Сохранившие боеспособность небольшие группы были вынуждены с боями пробиваться на север.
На 5-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН послушное американцам большинство санкционировало переход войсками интервентов 38-й параллели, фактически - оккупацию КНДР. В октябре 1950 г. агрессоры вышли на ближние подступы к границам КНР и СССР. Здесь также сложилась крайне напряженная ситуация. К тому времени относится, например, малоизвестный провокационный акт США против Советского Союза. Два реактивных истребителя-бомбардировщика F-80 в ясную погоду при отличной видимости очертаний побережья, что исключало потерю ориентировки экипажами, нанесли штурмовой удар по аэродрому Сухая речка ВВС Тихоокеанского флота, расположенному в нескольких десятках километров от Владивостока.
В своей героической борьбе корейский народ не остался одиноким. Братскую интернациональную помощь ему оказали Советский Союз и Китайская Народная Республика. Это была не только материальная и моральная поддержка. В критический для КНДР момент 25 октября в бои против интервентов вступили китайские добровольцы, а в ноябре - соединения советской реактивной истребительной авиации.
Обстановка к концу осени была довольно сложной. Корейским войскам и китайским добровольцам удалось отбросить американцев от реки Ялуцзян (Амноккан) и потеснить их к югу. Однако в воздухе господствовали американские самолеты, продолжая активные массированные действия днем и ночью по уничтожению городов и сел, войсковых группировок, коммуникаций и других объектов на всей территории КНДР.
США сосредоточили на театре военных действий огромное количество авиации. Так, в книге журналиста А.Броффи "Военно-воздушные силы США" отмечается: "В начале войны в Корее в состав ВВС США Дальневосточной зоны входили 5, 13 и 20-я воздушные армии и командование материально-технического обеспечения". В последующем, по свидетельству командующего ВВС США Дальневосточной зоны генерала Отто П.Уэйлэнда, численность самолетного парка выросла в два раза и составила свыше 2400 боевых машин. К ним следует добавить английские палубные самолеты, отдельную австралийскую эскадрилью и авиацию лисынмановского режима.
Практически в первые же недели войны военно-воздушным силам США удалось захватить превосходство в воздухе. Малочисленные и вооруженные только поршневыми самолетами северокорейские ВВС оказали мужественное сопротивление агрессорам, но, в десятки раз уступая противнику в количестве и не имея современной техники, потерпели поражение. Все аэродромы на территории КНДР оказались разрушенными. Истребительная авиация КНР в это время только переходила на реактивные самолеты и к боевым действиям не была готова.
В этих условиях правительства КНДР и КНР обратились с просьбой к Советскому Союзу о непосредственной военной помощи реактивной авиацией. Она и была направлена в Китай как к месту базирования. В разное время истребительными соединениями командовали прославленные советские летчики И. Кожедуб, А. Алелюхин, А. Куманичкин, А. Шевцов и другие. Вначале одним из авиасоединений, а затем всей группой советской истребительной авиации довелось командовать и мне.
Для объективной оценки роли, задач и самих боевых действий советской авиации и авиации США считаю необходимым использовать не только официальные материалы, имеющиеся в архивах, и воспоминания генерал-лейтенанта Г. Лобова, полковников Пепеляева Е.Г., Крамаренко С.М., но и свидетельства представителей противоборствовавшей стороны.
В Америке под редакцией Дж. Стюарта был издан сборник под названием «Воздушная мощь – решающая сила в Корее». Первая часть книги, во многом определяющая ее содержание и выводы, написана заместителем главнокомандующего войсками интервентов и одновременно командующим ВВС США Дальневосточной зоны генералом Отто П. Уэйлэндом.
Добавлено спустя 1 час 52 минуты 13 секунд:
В ней нет каких-либо существенных поправок к остальным материалам сборника. Видимо, взгляды, цифры, факты и выводы, принадлежащие другим авторам, совпадают с мнением руководства ВВС США. Я позволю себе ссылаться по мере необходимости на материалы сборника, переведенного и изданного в 1959 году в Советском Союзе.
В планах командования ВВС США значительное место отводилось действиям по уничтожению мирного населения Северной Кореи и испытанию новых видов оружия. Так, среди обломков сбитого ночью советскими зенитчиками бомбардировщика В-26 была найдена выписка из плана разрушения плотин водохранилищ. Этот план носил зловещее название «Удушение». Впрочем, американцы сами откровенно писали о цели таких действий. Журнал «Куотэрли ревью» отмечал, что разрушение ирригационных плотин «для Северной Кореи означало прежде всего лишение ее основного продукта питания – риса…» И далее: «… лишение жителя Азии этого основного продукта питания означает для него голод и медленную смерть».
Генералу Лобову довелось с группой командиров соединений истребительной авиации, базировавшихся в советском Приморье, побывать в Китае и КНДР с целью изучения опыта войны. И буквально на следующий день после массированного удара 79 бомбардировщиков В-29 по городу Сингисю (Синыйчжу) ими были увидены его результаты: «В городе не было военных объектов. Зато рядом располагались аэродром и переправы через реку Ялуцзян, но на них не упала ни одна бомба. Цель удара совершенно ясна - уничтожение мирного населения города и многочисленных беженцев из оккупированных интервентами или разрушенных прежних их мест обитания. Оставшиеся в живых люди длинными шестами с крючьями вытаскивали из очагов пожаров и разрушений останки своих близких»...
Поскольку штатная численность авиасоединений, направляемых в Корею, была несколько меньше обычной, советские летчики отбирались только из числа добровольцев, а некоторым авиаторам даже приходилось отказывать. Из лучших выбирали самых лучших. Многие пилоты имели опыт боев против немецко-фашистских захватчиков.
Основным самолетом советской истребительной авиации был тогда реактивный МиГ-15, который превосходил по главным характеристикам аналогичные самолеты противника, за исключением F-86. По сравнению с ним «миг» имел лучшие скороподъемность и тяговооруженность, однако несколько уступал в маневренности и радиусе действий. Максимальные же скорости полета у них были примерно равными. Осевой двигатель обеспечивал F-86 лучшую аэродинамическую форму фюзеляжа. Истребитель быстрее нашего набирал скорость при пикировании и имел меньшую, чем МиГ-15, «просадку» при выводе из пикирования.
Вооружение МиГ-15 являлось более мощным и состояло из двух 23-мм и одной 37-мм удачно расположенных пушек. Истребители и истребители-бомбардировщики США имели по шесть крупнокалиберных пулеметов - 12,7-мм "Кольт-Браунинг», значительно разнесенных по крылу. Заметным преимуществом F-86 было лучшее прицельное оборудование, особенно радиодальномер, автоматически вносивший поправки по дальности. На МиГ-15 расстояние до цели определялось визуально и данные вводились в прицел-полуавтомат вручную.
И наши, и американские истребители в ходе боевых действий модернизировались. Так, с апреля 1951 года «миги» стали оснащаться двигателями ВК-1 с большей тягой. Самолет получил название МиГ-15бис (чтобы не усложнять текст, далее я буду давать его без модификации). На нем были установлены перископ для обзора задней полусферы и аппаратура «Сирена», предупреждавшая летчика о работе радиодальномера F-86. Катапультируемые кресла оборудовали автоматами раскрытия парашюта на заранее заданной высоте.
Вся советская авиация и зенитная артиллерия входили в состав 64-го отдельного истребительного авиационного корпуса. В 1952 году он включал три авиационные, две зенитные артиллерийские дивизии (имевшие на вооружении 85-мм пушки и 57-мм автоматические зенитные установки, радиолокационные станция обнаружения и орудийной наводки) и авиационно-техническую дивизию, три отдельных полка: «ночников», истребительный полк авиации ВМФ, прожекторный (для обеспечения действий экипажей ночью и создания светового поля в районе переправ через реку Ялуцзян и на подходах к ним), два госпиталя и другие подразделения обеспечивающих служб,
Корпус в 1952 году насчитывал около 26 тыс. человек. Такая численность личного состава сохранялась до окончания войны в Корее. Как известно, боеспособность воинского контингента определяется не числом боевых единиц, а их составом. С этой точки зрения наши силы были далеки даже от нормативных требований. Только половина дивизий имела по три полка. Остальные - по два. По штату им полагалось всего по 32 летчика. Такое же незавидное положение сложилось и у зенитчиков.
Немало трудностей приносила и действовавшая тогда система укомплектования личным составом. Во время Великой Отечественной войны, по крайней мере в 1943-1945 годах, авиационные соединения и части перед предстоявшими боями или непосредственно в их ходе пополнялись предварительно подготовленными летчиками. Благодаря этому и поддерживалась боеспособность на достаточном уровне. Примерно так же поступали и американцы в Корее. Их летчики, совершившие определенное количество боевых вылетов или отстраненные по каким-либо причинам от полетов, откомандировывались. На их место приходили новые.
Пополнение же корпуса осуществлялось путем полной замены отвоевавших дивизий. Наше военно-политическое руководство, видимо, считало, что такой порядок «освежения» значительно повысит боевые возможности 64 иак. Однако это приводило к тому, что вновь прибывшие части и соединения теряли необстрелянный состав. Пополнение имело смутное представление и о тактике действий, и о практике боевых полетов в Корее. К тому же все, что касалось участия советских ВВС в этой войне, было секретным. Опыт 64 иак не только не изучался и не осваивался в войсках, но и находился под строжайшим запретом.
Кроме того, именно в то время во многих авиачастях приоритет боевой выучки стал ниже, чем у безопасности полетов. Авиационные командиры всех рангов были вынуждены идти на послабления и упрощения в подготовке. Например, учебные полеты выполнялись в плотных боевых порядках и, как правило, с подвесными баками, что ограничивало маневренность. Свободные воздушные бои на максимальных скоростях заменялись так называемыми «типовыми» атаками и фотострельбами по фактически не маневрирующим и не оказывающим никакого противодействия целям. Такую практику необходимо было изменить при подготовке летного состава к командировке. Но, увы, этого не произошло.
По поводу несовершенства системы замены и подготовки направляемого в Корею летного состава командование 64 ИАК не раз обращались а высокие инстанции. Но все оставалось по-прежнему. Ведь куда проще росчерком пера перемещать дивизии, чем готовить к предстоящим боям каждый полк, каждого летчика...
