Daywalker
Активный участник
- Сообщения
- 6.950
- Адрес
- United States
Ученых мобилизуют на холодную войну
http://news.mail.ru/society/1524325/
В суровой Арктике началась охота за уникальным сырьем для новейших биотехнологий
Через несколько лет, по прогнозам экспертов, будет окончательно разделен последний и самый большой на Земле кусок «ничейной» территории – район Северного полюса. За свою долю пирога бьются Россия, Норвегия, Дания, Канада и США. Ставка – 200 миль океанского дна, прилегающего к шельфу соответствующих стран. Специалисты утверждают, что борьба идет за четверть мировых запасов углеводородов, сосредоточенных под дном арктических морей. Впрочем, уже сейчас ученые утверждают, что главным сокровищем этого пустынного региона планеты являются не нефть и газ, а населяющие его морские организмы.
Норвежский профессор Тронд Йоргенсен, возглавляющий государственную программу Marbio по изучению и систематизации молекул и генов морских организмов, населяющих высокие широты, уверен в успехе: «Когда закончится нефть, мы сможем зарабатывать миллиарды на патентованных препаратах для медицины, а также косметической и пищевой промышленности, на препаратах, созданных на основе генов обитателей полярных морей». Эксперты Мarbio рассказывают, что только в районе Шпицбергена обитают около 2 тыс. различных микроорганизмов, но лишь около десятка из них изучены. Работа по этому проекту началась в 2005 году. Все собранные материалы – от самых экзотических видов арктических креветок до разного рода грибков – размещаются в контейнерах биобанка города Тромсе, где они хранятся при температуре минус 180 градусов.
«Особенно нас интересуют организмы, живущие на дне. Объекты нашего внимания за миллионы лет эволюции выработали уникальную систему защиты. Их молекулы делятся медленно из-за низких температур Арктики и “берут” своей эффективностью. Мы уже нашли сотни молекул и энзимов (биологических катализаторов. – “НИ”), которые в потенциале могут быть использованы при лечении раковых заболеваний, для повышения иммунной защиты организма и в борьбе с вирусными инфекциями», – рассказал профессор Йоргенсен в интервью научной газете «Бладет фошкнинг».
Самый дорогой продукт сегодня, который экспортирует Норвегия, – результат проекта Marbio. Это молекула CodUNG, открытая в печени трески. Она обладает способностью обнаруживать и эффективно «чинить» небольшие разрушения в структуре ДНК, в том числе и человека. Цена CodUNG на мировом рынке – около 4 млн. евро за грамм.
Проект Marbio финансируется правительством Норвегии, причем давление на ученых растет с каждым годом. «Это почти как атомная гонка периода холодной войны между США и Советским Союзом», – признался «НИ» один из его участников, естественно, на условиях полной анонимности.
Причина спешки в том, что сотни компаний из многих стран мира, работающих в области биотехнологий и фармакологии, участвуют в охоте за «золотыми» генами в Арктике и наперегонки патентуют те из них, которые могут быть использованы в промышленных масштабах. В 1992 году в Рио-де-Жанейро была принята конвенция ООН «О биологическом разнообразии», к которой присоединились 170 стран. По этому закону запрещено собирать генетический материал на территории какой-либо страны, не заключив соответствующий договор с ее властями о финансовом возмещении за сам факт исследований и о разделе прибыли от продаж патентованной продукции. Но многие корпорации по-прежнему обходят этот закон, занимаясь так называемым биопиратством. Несколько лет назад, например, поссорились Норвегия и Германия. Конфликт вышел из-за сбора генетического материала на рифе в норвежских водах немецкими учеными. Те действовали в духе диверсантов, ведя исследования с подводной лодки в течение пяти лет и скрывая истинную цель своих работ.
В Арктике пока известен лишь один открытый для всех, в том числе для биопиратов, «клондайк» – шельф Шпицбергена. По международному трактату любая страна может вести свободную научную и промышленную деятельность на этом архипелаге, принадлежащем Норвегии. Окружающий мир, несмотря на протесты норвежцев, считает, что шельф Шпицбергена также подпадает под действие этого договора. Участникам программы Marbio не остается ничего другого, как попытаться опередить конкурентов, изучив и запатентовав «все, что там шевелится».
В качестве примера того, насколько важно опередить конкурентов и собрать все «слитки» на морских приисках, норвежские ученые приводят событие 1969 года. Двое швейцарских биологов, путешествуя на машине по Норвегии, периодически брали пробы земли. В одной из них обнаружился микроскопический грибок. На его основе швейцарская компания «Новартис» разработала лекарство циклоспорин, незаменимое при трансплантациях. Ежегодный оборот циклоспорина в мире составляет более двух миллиардов евро. Но Норвегия с этого не получает ни цента.
Надо сказать, что шельф Шпицбергена – лишь небольшой полигон для компаний, занимающихся биологическим мониторингом (или биопроспектированием, как чаще говорят на Западе). Их взгляды устремлены на просторы Арктики, которые до последнего времени были покрыты льдами и оставались недоступными для исследований. Глобальное потепление снимает эту эффективную защиту, а пока еще «ничейный» статус районов возле Северного полюса дает «золотоискателям» легальную возможность для прочесывания дна в поисках новых чудо-генов.
http://news.mail.ru/society/1524325/
В суровой Арктике началась охота за уникальным сырьем для новейших биотехнологий
Через несколько лет, по прогнозам экспертов, будет окончательно разделен последний и самый большой на Земле кусок «ничейной» территории – район Северного полюса. За свою долю пирога бьются Россия, Норвегия, Дания, Канада и США. Ставка – 200 миль океанского дна, прилегающего к шельфу соответствующих стран. Специалисты утверждают, что борьба идет за четверть мировых запасов углеводородов, сосредоточенных под дном арктических морей. Впрочем, уже сейчас ученые утверждают, что главным сокровищем этого пустынного региона планеты являются не нефть и газ, а населяющие его морские организмы.
Норвежский профессор Тронд Йоргенсен, возглавляющий государственную программу Marbio по изучению и систематизации молекул и генов морских организмов, населяющих высокие широты, уверен в успехе: «Когда закончится нефть, мы сможем зарабатывать миллиарды на патентованных препаратах для медицины, а также косметической и пищевой промышленности, на препаратах, созданных на основе генов обитателей полярных морей». Эксперты Мarbio рассказывают, что только в районе Шпицбергена обитают около 2 тыс. различных микроорганизмов, но лишь около десятка из них изучены. Работа по этому проекту началась в 2005 году. Все собранные материалы – от самых экзотических видов арктических креветок до разного рода грибков – размещаются в контейнерах биобанка города Тромсе, где они хранятся при температуре минус 180 градусов.
«Особенно нас интересуют организмы, живущие на дне. Объекты нашего внимания за миллионы лет эволюции выработали уникальную систему защиты. Их молекулы делятся медленно из-за низких температур Арктики и “берут” своей эффективностью. Мы уже нашли сотни молекул и энзимов (биологических катализаторов. – “НИ”), которые в потенциале могут быть использованы при лечении раковых заболеваний, для повышения иммунной защиты организма и в борьбе с вирусными инфекциями», – рассказал профессор Йоргенсен в интервью научной газете «Бладет фошкнинг».
Самый дорогой продукт сегодня, который экспортирует Норвегия, – результат проекта Marbio. Это молекула CodUNG, открытая в печени трески. Она обладает способностью обнаруживать и эффективно «чинить» небольшие разрушения в структуре ДНК, в том числе и человека. Цена CodUNG на мировом рынке – около 4 млн. евро за грамм.
Проект Marbio финансируется правительством Норвегии, причем давление на ученых растет с каждым годом. «Это почти как атомная гонка периода холодной войны между США и Советским Союзом», – признался «НИ» один из его участников, естественно, на условиях полной анонимности.
Причина спешки в том, что сотни компаний из многих стран мира, работающих в области биотехнологий и фармакологии, участвуют в охоте за «золотыми» генами в Арктике и наперегонки патентуют те из них, которые могут быть использованы в промышленных масштабах. В 1992 году в Рио-де-Жанейро была принята конвенция ООН «О биологическом разнообразии», к которой присоединились 170 стран. По этому закону запрещено собирать генетический материал на территории какой-либо страны, не заключив соответствующий договор с ее властями о финансовом возмещении за сам факт исследований и о разделе прибыли от продаж патентованной продукции. Но многие корпорации по-прежнему обходят этот закон, занимаясь так называемым биопиратством. Несколько лет назад, например, поссорились Норвегия и Германия. Конфликт вышел из-за сбора генетического материала на рифе в норвежских водах немецкими учеными. Те действовали в духе диверсантов, ведя исследования с подводной лодки в течение пяти лет и скрывая истинную цель своих работ.
В Арктике пока известен лишь один открытый для всех, в том числе для биопиратов, «клондайк» – шельф Шпицбергена. По международному трактату любая страна может вести свободную научную и промышленную деятельность на этом архипелаге, принадлежащем Норвегии. Окружающий мир, несмотря на протесты норвежцев, считает, что шельф Шпицбергена также подпадает под действие этого договора. Участникам программы Marbio не остается ничего другого, как попытаться опередить конкурентов, изучив и запатентовав «все, что там шевелится».
В качестве примера того, насколько важно опередить конкурентов и собрать все «слитки» на морских приисках, норвежские ученые приводят событие 1969 года. Двое швейцарских биологов, путешествуя на машине по Норвегии, периодически брали пробы земли. В одной из них обнаружился микроскопический грибок. На его основе швейцарская компания «Новартис» разработала лекарство циклоспорин, незаменимое при трансплантациях. Ежегодный оборот циклоспорина в мире составляет более двух миллиардов евро. Но Норвегия с этого не получает ни цента.
Надо сказать, что шельф Шпицбергена – лишь небольшой полигон для компаний, занимающихся биологическим мониторингом (или биопроспектированием, как чаще говорят на Западе). Их взгляды устремлены на просторы Арктики, которые до последнего времени были покрыты льдами и оставались недоступными для исследований. Глобальное потепление снимает эту эффективную защиту, а пока еще «ничейный» статус районов возле Северного полюса дает «золотоискателям» легальную возможность для прочесывания дна в поисках новых чудо-генов.
