Иллюзию, за реализацию которой в столь короткий срок было заплачено более 3 млрд. Евро
Украинские апологеты Европейского вектора, не разбираясь в сути, принимая иллюзию о райской жизни на территории так называемой Объединённой Европы, за действительность, достаточно увлекли население Украины на «поход» в этом направлении, да так, что многие люди реально поверили, более того, прониклись, этой химерой.
Следует сказать, что мало когда подобные выдумки «государственного строительства» обходились народу, соответственно государству, так дорого. Может быть, только одного апологета превосходства нации, закончившему свой бред в 1945 году, подобная иллюзия обошлась народу и государству дороже. Иллюзию, за реализацию которой в столь короткий срок было заплачено более 3 млрд. Евро, буквально вживляли в сознание самых разнообразных слоёв населения. Причём под разными предлогами и с помощью разных сюжетов и обещаний. Иллюзия завладела сознанием буквально 1/3 части населения Украины, что, собственно, подтвердилось на выборах 2014 г. Однако, испугавшись последствий возможной реализации этой химеры для самой Европы, чиновники так называемого ЕС, включили задний ход, что и подтвердилось на Саммите ЕС-Украина в Киеве. По сути,на саммите ничего не прозвучало даже о возможности в обозримом будущем установления безвизового режима, перспективой которого, как одной из составляющих программы одурачивания людей, так искусно оперировали. Тема,со стороны чиновников ЕС, была простопроигнорирована. Вспомните, как 12 января, получая, непонятнозачем ему нужный биометрический паспорт, президентП.
Порошенкозаявил, что это последний шаг на пути установления безвизового режима со странами, входящими в состав ЕС! Что Украина уже в мае получит столь долгожданный режим, что вопрос будет решён на саммите Восточного партнёрства в Риге, а вся украинская власть повторяла это, как заклинание. Один только глава МИД П.
Климкин, понимая реальные перспективы, дальновидно помалкивал об этом, прекратив трёп задолго до этого. А теперь, не зная что обещать дальше, и президент заговорил об этом сдержаннее. А что делать?Абсолютно ясно, что это было нереально тогда, нереально сегодня и нереально на обозримое будущее - прокомментировал ситуацию Богдан Яременко, глава фонда «Майдан иностранных дел»
http://korrespondent.net/url.hnd?ur...luchilos_itogi_sammita_ukraina_es_v_kieve.htmИ чтобы нам не говорили западные благодетели, даже соседи – поляки, отличающиеся, кстати, большим самомнением и аппетитами, о том, как будет хорошо потом, когда-нибудь, в отдалённом будущем, это уже никого не вдохновляет. Идея отлично будущего, тем более за чужой счет, выветривается из голов людей. Понимание безнадёжности вожделённого счастливого будущего – причем без особых затрат со своей стороны - в реальности, оказывается обычной химерой. Сегодня можно уже говорить, что даже спрос на квалифицированный труд в Украине падает катастрофическим темпом, а это означает деградацию народа, который в скором времени обнищает, и, хочу особенно обратить на это внимание
- потеряет право на свою землю.
Жаль, но в какой уже по счёту раз, приходится напоминать простую, житейскую истину - история — очень суровый наставник и она жестоко наказывает за невыученный урок. История учит, что никогда с Запада на территорию славян никто не приходил с добрыми намерениями, не приходил дать, все шли, перлись ордами, с вожделением, как можно больше взять, причём за бесцень, поглядывая с аппетитом на наши земли.
И что изменилось за столетия, за десятилетия, за последние годы? Что принесла так восхвалённая, разрекламированная перспектива «жить по новому»? Какому новому? В ещё большей нищете? В бедности? Сводя еле-еле концы с концами? Куда испарились обещания, обличенные в форму «реальных» планов сказки о том, что ЕС возродит нашу, украинскую экономику? И почему затыкали рот любому, кто спрашивал, а зачем Западной Европе реальные конкуренты в нашем лице? Нет, Нет и Нет, им не нужен конкурент, им нужен рынок, наша земля, чернозёмы, природные богатства, беспрепятственные и дешёвые пути на Восток, а кто этого не понимает, умышленно или нет, тянет народ Украины в пропасть.
Для стабилизации экономики Восточной Германии после её объединении с Западной, было инвестировано более трлн. дол. США и это дало возможность только поддержать восточные предприятия Германии, но не модернизировать их.
Спрашивается, к чему же тогда сводится рекламируемая помощь ЕС в предложенном тексте Акта об ассоциации? Ответ очевиден. К уничтожению собственной промышленности Украины, особенно её машиностроения, металлургии, космической техники, всех видов оборонной промышленности и т.д. Разрыв экономических связей с соседями, которые через два-три года окажется невосполнимым. А в выигрыше, при опустошения нашего рынка от собственных товаров, окажутся поставщики из ЕС, чьи склады забиты неликвидами многолетней давности.
Можно с уверенностью сказать, что теряя экономическую самостоятельность, Украина в короткое время потеряет свой суверенитет. Принять Украину в состав ЕС, как утверждают и сами еврочиновники, не планируется, нет даже на повестке дня на ближайшие 20-30 лет. Так куда же нас тянет сегодняшняя власть? А что будет с самой, так называемой объединенной Европой, не через 20-30 лет, да, хотя бы, чрез 5? Последние события в Евросоюзе наглядно показали тенденцию к радикализации настроений практически во всех странах старой Европы, входящих в состав так называемого ЕС, их стремление самим решать свою судьбу, своё будущее! Так неужели нужно по двадцать раз наступать на одни и те же грабли, чтобы понять, что никто, кроме нас самих, не построит наш Дом, не защитит его от пустого, откровенно сказать, злостного трепа, от лжи и разграбления наших, именно наших, природных богатств, от ограбления будущего наших с вами детей и внуков? Или грабли должны ударить в лоб так сильно, что пропадёт всякое желание лгать дальше? Так это дело за народом, если у него кончится терпение и иссякнет вера в пропагандируемую чушь.
Слушая радио, телепередачи или просто читая прессу, невольно задаёшься вопросом – до каких пор и до какой степени право на слово будет использоваться для лишения людей права на правду?
Продолжаем читателей знакомить с материалом аналитического отдела.
Чили, Ирак.
Впервые Фридман учился использовать широкомасштабный шок или кризис в середине 1970 годов прошлого века, когда работал советником чилийского диктатора генерала Аугусто Пиночета. Жители Чили находились в состоянии шока не только из-за насильственного захвата власти Пиночетом, но и благодаря мучительной и резкой гиперинфляции. Фридман посоветовал Пиночету совершить моментальное преобразование экономики:
снизить налоги, дать свободу торговле, приватизировать часть государственных функций, уменьшить расходы на социальную сферу и ослабить государственный контроль.
В итоге на смену государственным предприятиям в Чили пришли частные предприятия, финансируемые на основе ваучеров. Это был самый резкий переход к капитализму из всех, которые когда-либо где-либо предпринимались, и его называли революцией «чикагской школы», поскольку многие из экономистов Пиночета получили подготовку под руководством Фридмана в Чикагском университете. Фридман предсказывал, что скорость, неожиданность и масштаб экономических сдвигов вызовут психологическую реакцию населения, которая «облегчит процесс урегулирования»
[1]. Он придумал название для такой болезненной тактики:
экономическая «шоковая терапия». С тех пор на протяжении десятилетий, когда правительства осуществляли радикальные программы перехода к свободному рынку, использование этого лечения шоком «внезапно и сразу», или «шоковой терапии», стало просто вопросом выбора метода.
Пиночет облегчал процесс урегулирования и своими собственными шоковыми мерами: при этом режиме появились многочисленные камеры пыток, где корчились от боли те несчастные люди, которые, как предполагалось, могли воспротивиться капиталистическим преобразованиям. Многие люди в Латинской Америке видели прямую связь между экономическим шоком, после которого разорились миллионы людей, и эпидемией пыток для сотен тысяч тех, кто верил в иной общественный строй.
Уругвайский писатель Эдуардо Галеано говорил: «Как же еще можно было поддерживать такое неравенство, если не с помощью встряски или электрошоком?»[2]
Ровно через 30 лет после этих трех форм шока, которые пришлось испытать Чили, та же схема была использована в Ираке, притом еще грубее. Сначала была война, затеянная, по мнению авторов военной доктрины «шока и трепета», чтобы «контролировать волю, восприятие и способность к пониманию ситуации противника, что сделает врага буквально неспособным к действиям или реагированию»
[3]. Затем, когда страна еще была объята пламенем, последовала радикальная шоковая терапия экономики: массовая приватизация, полная свобода торговли, единый 15-процентный налог, резкое сокращение государственного аппарата, — все эти меры проводил главный дипломатический представитель США Л. Пол Бремер. Временный руководитель Министерства торговли Ирака Али Абдул-Амир Аллави говорил тогда, что народ Ирака «смертельно устал быть участником экспериментов. Система уже пережила достаточно шока, так что нет нужды применять эту шоковую терапию еще и в сфере экономики»
[4]٫17.
Гибельне рецепты МВФ для Югославии.
Югославия была первой страной «восточного блока», первым объединением славян на территории Западной Европы, успешным объединением, которое, как потом выяснилось, ошибочно приняла желаемое, посулы, за реальные возможности, начав перестраивать свою экономику по рецептам МВФ (еще с 1980 г.). Именно МВФ потребовал от югославского руководства отказаться от «социалистических планов» выравнивания экономического развития всех регионов страны, что лишило традиционно отсталое Косово огромных государственных дотаций и дало возможность ходжаистской в то время Албании, использовать недовольство местного населения «новой экономической политикой» для создания в Косове албанского подполья. Первый косовский кризис был в 1981 году, когда это подполье развязало террор против неалбанского населения и спровоцировало уличные столкновения. Было убито 30 человек. 20 тысяч сербов, черногорцев, евреев и других народов и народностей бежало из Косова.
К 1984 году югославская госбезопасность разгромила 3 подпольные «компартии» в Косове и плюс подпольную ходжаистскую организацию «Путь к свободе». Всё это обошлось югославской казне в сумму, равную 70% займов, полученных от МВФ. Еще почти 25% ушли на оплату услуг экспертов МВФ! Кончилось тем, что в 1986 году МВФ установил над экономикой Югославии полный контроль. Итак – вывод, кто печатает деньги, тот заказывает музыку и, как говорят в Одессе, первым танцует женщину! Югославию против её воли, повели на танец – танец не в интересах Югославии.
Отказ от «выравнивания» вызвал теперь уже недовольство и в Сербии, так как закреплял отставание этой республики от Хорватии и Словении, наиболее промышленно развитых. Так МВФ возродил в Югославии сербский национализм (с которым Тито ― хорват по национальности ― боролся безжалостно, вплоть до выселения сербов из других республик). И именно по рекомендации МВФ Милошевич ответил на новый всплеск насилия в Косове в 1989―1990 годах принятием поправок к конституции, которые урезали права автономных краев по сравнению с республиками: без этого, как считалось, было невозможно проводить экономическую политику МВФ, а руководство Косова прямо заявляло, что такая политика противоречит югославской конституции.
По требованию МВФ югославское руководство приняло закон о приватизации. Но когда эксперты МВФ вникли в этот закон, они пришли в ярость: закон предусматривал создание в Югославии «народного капитализма», в соответствии с которым иностранный капитал мог рассчитывать только на 10% акций любого приватизированного предприятия, основным владельцем акций становились трудовые коллективы и, кроме того, приватизация проводилась на сугубо добровольной основе (принудительно можно было приватизировать только предприятия-банкроты).
Поэтому МВФ отказался от дальнейшей «работы с Югославией», и был взят курс на развал федерации. Это привело к гражданской войне, в которой погибло 600 тыс. человек, и к распаду единой Югославии. При этом 80 % югославских капиталов, естественно, бежало из воюющей страны в западные банки (из них 70 % ― в банки США). В Сербии, однако, у власти оставалась Социалистическая партия, которая и заставила Милошевича принять именно такой закон о приватизации. Поэтому понадобилась еще одна война ― якобы из-за Косова, ― в результате которой промышленность Сербии была уничтожена американскими бомбардировками, а правительство Милошевича пало. Новое правительство отменило прежний закон о приватизации, открыв таким образом Сербию для западного капитала.
Разрушения в Руанде.
Еще более разрушительными были действия МВФ в Руанде. Руанда долгое время считалась удачной моделью развития сельского хозяйства. Однако в конце 1980 годов страна пережила два климатически неблагоприятных года, что вызвало жестокие неурожаи. Под урожай кофе в 1989 году Руанда получила у МВФ грандиозный заем, однако в этом же году на мировом рынке произошел обвал цен на кофе. Новые займы МВФ предоставил Руанде только при условии отказа страны от политики продовольственного самообеспечения и отказа от государственной поддержки фермерских хозяйств (поскольку это ― «не рыночная политика»), а также при условии девальвации руандийского франка.
Все это вызвало галопирующую инфляцию и крах реальных доходов населения. При этом эксперты из МВФ прекрасно знали, что каждый раз, когда в Руанде начинается экономический кризис, в стране вспыхивает гражданская война. Руанда населена в основном двумя этническими группами: автохтонными земледельцами хуту (около 90%) и пришедшими с севера в XVI―XVII вв. скотоводами тутси (менее 10%). Тутси покорили хуту и создали в Руанде феодальную монархию. На протяжении столетий тутси жесточайшим террором поддерживали свою власть в стране. Поэтому хуту испытывают к тутси врожденную ненависть. После достижения Руандой независимости каждый экономический кризис в стране кончался либо тем, что хуту резали тутси, либо тем, что тутси резали хуту. Естественно, в 1990―1991 годах все повторилось. Профессиональные воины-тутси устроили грандиозную резню хуту, но поскольку хуту было гораздо больше, тутси проиграли и сотнями тысяч бежали в соседние страны. За полгода погибло 1,5 млн человек! Все накопленное национальное богатство было уничтожено, все денежные запасы Руанды перетекли в западные банки. Экономика страны была разрушена.
По требованию МВФ новое правительство Руанды разогнало сберегательно-кредитные кооперативы в стране (как «социалистические»), что повлекло за собой массовое разорение фермеров, и заморозило закупочные цены на кофе на уровне кризисного 1989 года (хотя стоимость жизни в Руанде чрезвычайно выросла, и цена на кофе на мировых рынках также заметно возросла). В результате фермеры массами разорялись (только в 1992 году они от отчаяния вырубили 300 тыс. кофейных деревьев), а их земли скупали ТНК.
Внешний долг Руанды за эти годы вырос со 150,3 млн долларов США до 804,3 млн! Сегодня Руанда ― страна, не имеющая никаких перспектив и работающая исключительно на то, чтобы платить проценты по долгам.
Разрушение экономики Сомали.
Не менее впечатляющим было разрушение МВФ экономики Сомали. Сомали нуждалась в финансовых вливаниях из-за расходов, связанной с проигранной сомалийско-эфиопской войной. МВФ предоставил займы под условием проведения политики «жесткой экономии», закупок по демпинговым ценам американского зерна и девальвации сомалийского шиллинга. Это разрушило традиционные связи между двумя основными секторами сомалийской экономики: «кочевой экономикой» (скотоводами) и «оседлой экономикой» (земледельцами и горожанами). Девальвация привела к резкому удорожанию цен на топливо и удобрения, а демпинг американского зерна сделал невыгодным выращивание зерновых. Крестьяне были моментально разорены. Они не смогли покупать товары в городах, что разорило горожан. Те, в свою очередь, не смогли покупать мясо у скотоводов ― и скотоводы были вынуждены пустить стада под нож, поскольку не имели денег на их содержание. Экономика страны рухнула.
По требованию МВФ были закрыты госхозы (существовавшие в основном в зонах орошаемого земледелия), что лишило государство основного (помимо налогов) источника доходов. А это, в свою очередь, уничтожило государственные социальные программы. Государство не смогло платить зарплату госслужащим, что повлекло за собой развал госаппарата, а затем и гражданскую войну, унесшую приблизительно 60 тыс. жизней.
Аргентинское «экономическое чудо».
Наиболее яркий пример – Аргентина [18]. Все рецепты МВФ проверены в Аргентине в ходе реформ, бывшего министра экономики Аргентины Доминго Кавалло. Смысл реформ Кавалло заключался в отказе от государственного регулирования экономики, полной либерализации внешней торговли, быстрой приватизации, надежде на привлечение иностранных инвестиций и кредитов, резком сокращении государственных расходов.
Результаты этих реформ плачевные для Аргентины. Внешний долг в ходе приватизации немного снизился, однако с 1991 года до конца 1997 года он вырос почти вдвое, на 50 млрд. долл., составив 110 млрд. долл.
Искусственно созданная в Аргентине неолиберальная система быстро сломалась и к концу 1998 года внешний долг подскочил до 144,2 млрд. долл. В 1998 году каждый новорожденный аргентинец появлялся на свет с долговым векселем на 25 тыс. долл.
Неужели мы желаем такое будущее нашим детям и внукам?
Реальные рычаги управления экономическими процессами в Аргентине переместились за ее пределы и контролируется фактически Федеральной Резервной системой США. Тотальная приватизация госсобственности (при существенном, искусственном занижении реальной стоимости) привела к тому, что по данным 1999 года транснациональные компании владеют 83% акций 1000 крупнейших предприятий Аргентины.
Исключительно важным следствием ухода государства из экономики стала гибель в ходе реформ малых предприятий, что породило в Аргентине острейшие социальные проблемы и подорвало внутренний потенциал накопления и развития. Благоприятный, с точки зрения либералов, инвестиционный климат не привел к заметному приросту прямых инвестиций в реальную экономику. Инвесторы предпочитали операции на финансовом рынке. Спекулятивный капитал подмял под себя производственный.
Созданное по рецептам МВФ «аргентинское экономическое чудо», отцом которого называют Доминго Кавалло, тоже рухнуло не сегодня. Голодные бунты и погромы в Аргентине уже были в конце первого этапа «шоковой терапии» в 1989 году, а затем в 1996 году (что и привело к первой отставке Д. Кавалло). Надо отметить, что голодные бунты произошли в 1989 году впервые за всю историю независимой Аргентины.
Экономический кризис в Аргентине длится по меньшей мере 4 года. Кавалло, действовавший по рецептам МВФ, привлек в Аргентину 40 млрд долларов, 28% аргентинской экономики было скуплено американскими корпорациями. Но условия, на которых эти деньги пришли в Аргентину, были для страны разорительными: инвесторам гарантировались невероятные налоговые льготы ― освобождение от налогов на 25, 15, 10 лет или полное освобождение от налогов на 5 лет с последующим 10-летним периодом 80-процентных льгот.
В результате на 40 млрд долларов, вложенных в экономику страны, пришлось по меньшей мере 280 млрд долларов прибылей, беспрепятственно вывезенных из Аргентины ― а ведь эти деньги можно было вложить в национальную экономику (это вдвое больше, чем весь внешний долг Аргентины).
Ничего уникального в аргентинской катастрофе нет. Аргентина стала очередной жертвой политики транснациональных корпораций и их финансового орудия ― Международного валютного фонда.
Так Аргентина стала еще одной жертвой МВФ.
Удар по Мексике.
Огромный ущерб МВФ нанес Мексике, которая до 1980 года была одной из самых развитых стран Латинской Америки. Мексика была классической страной государственного капитализма. Однако развитие Мексики в значительной степени зависело от нефти. Поэтому катастрофическое падение цен на нефть в 1980 годы нанесло стране мощный удар. Мексика получила у МВФ большие займы под грандиозные программы (на совершение «нового технологического рывка») ― но не смогла отдать эти кредиты. Страна была провозглашена банкротом, и МВФ взял экономику Мексики под свой контроль.
В соответствии с навязанным стране «планом Бейкера» были отменены все протекционистские меры, защищавшие внутреннего производителя, введено свободное перемещение капиталов (и из страны в США утекло 45 млрд долларов), начата глобальная приватизация.
Особенно бурно эти реформы протекали при президенте Карлосе Салинасе де Гортари в конце 1980 ― начале 1990 годов. Реформы стали называть «салинастройкой» (по аналогией с горбачевской «перестройкой»), а МВФ провозгласил создание им «мексиканского экономического чуда». В Мексику хлынул американский капитал. Только в 1991―1993 годах в Мексику пришло около 100 млрд долларов американских капиталовложений.
Но одновременно в стране свирепствовала инфляция, росли нищета и безработица (в 1987 году безработных было около 18% экономически активного населения, а с частично безработными ― свыше 40%), импорт североамериканских товаров (до 50 млрд долларов в 1993 году) разорил внутреннего производителя, а льготы, представленные ТНК, лишили мексиканский бюджет огромных налоговых поступлений. И в 1994 году разразился знаменитый мексиканский экономический кризис. «Салинастройка» рухнула. 20 тыс. предприятий разорились, 700 тыс. человек остались без работы, 2 млн. мелких частных предприятий заявили, что находятся на грани банкротства.
МВФ и Вашингтон предоставили Мексике новые кредиты ― суммарно 53 млрд долларов. При этом от Мексики требовали углубления неолиберальных реформ, предоставления экстраординарных льгот американским корпорациям и вступления в НАФТА (Североамериканскую зону свободной торговли). После вступления Мексики в НАФТА доходы мексиканских рабочих в мгновение сократились на 26%. В штате Чиапас началось восстание сапатистов.
Основные финансовые вливания были направлены в «макиладоры» ― цепь заводов, построенных вдоль мексиканско-североамериканской границы. Эти заводы экстерриториальны, на них запрещено создание профсоюзов, рабочие получают гроши, заводы не платят налогов в мексиканскую казну. Ущерб, причиняемый Мексике «макиладорами», оценивается приблизительно в 14,5―16,5 млрд долларов в год. В результате Мексика оказалась намертво привязана к США и МВФ, 24% населения живет на грани голодной смерти и еще 50% ― в условиях бедности, чего в Мексике не было даже во времена диктатуры Порфирио Диаса в конце XIX ― начале XX в.
Самый популярный лозунг сегодня в Мексике
«Жизнь после смерти МВФ».
Бразилия, Индонезия, Перу, Эквадор.
Бразилия, где последние 5 лет правления военного режима экономику страны контролировал МВФ (под предлогом наблюдения за выплатой гигантского внешнего долга; платежи по нему достигали 30―40 % от стоимости бразильского экспорта!). В 1983―1984 годах МВФ навязал военному режиму план «шоковой терапии», однако это кончилось возникновением в стране массового сопротивления «шоку», кампанией гражданского неповиновения и массовым саботажем на предприятиях, что привело к падению военного режима в 1985 году. Зато отказ от «реформ по МВФ» при президентстве известного леворадикального социолога и экономиста Фернанду Кардозу позволил стабилизировать экономику Бразилии и резко ― на 5 млн человек ― уменьшить число бедняков в стране.
Индонезия, где режим Сухарто последние 8 лет своего существования беспрекословно выполнял все рекомендации МВФ. Это кончилось экономическим крахом, массовым бегством капиталов в США, падением Сухарто, этническими и религиозными столкновениями, в которых погибло от 8 до 10 тыс. человек.
Перу. Можно вспомнить о «шоковой терапии по МВФ» в
Перу во времена диктатуры Фухимори. В результате этой «терапии» в Перу потеряло работу 12 млн человек, 15 млн оказалось в нищете, а сама страна утратила шанс перейти в категорию индустриально-аграрных стран. (Однако не так давно протестное движение заставило Фухимори бежать из страны.)
В
Эквадоре «шоковая терапия по МВФ» привела к попытке введения в качестве национальной валюты доллара США, что вызвало тотальное разорение эквадорцев, стихийный бунт (мелких торговцев ― индейцев, при поддержке армии, ред.) и падение правительства.
Последствия «шоковой терапии» в Украине всем хорошо известны.
Остаётся вопрос –
ЗАЧЕМ НАМ ВСЁ ЭТО НАДО? КТО ЧЛЕНОРАЗДЕЛЬНО ОТВЕТИТ?
Добра всем желаю, с уважением ко всем читателям, однодумцам и оппонентам,
Для однодумців і опонентів :
solidarnost@transinform.net
Аналитический отдел
ОО «Союз солидарности и социальной справедливости»
адвокат А.Юрченко
